Валерия Викторовна издевательски ухмылялась, наблюдая, как Ксения боролась с невидимым пропастным страхом. Её пальцы судорожно цеплялись за острый край обрыва, который всё глубже врезался в ладони. Ксюша тянула руку к свекрови, взывая о помощи, но та лишь громче хохотала.
Каждый её шаг в этот дом напоминал падение в бездну — темную и неизведанную. С первой их встречи Валерия Викторовна открыто проявляла неприязнь.
— Неужели ты всерьёз собираешься связать свою жизнь с этой… особой? — обратилась она к сыну, даже не удосужившись посмотреть на Ксению.
Виктор покраснел:
— Мама, нельзя ли быть поласковее?
Свекровь фыркнула:
— Почему я должна менять свои манеры ради чужой девицы? Это мой дом, здесь мои правила.
Ксения надеялась, что Виктор хотя бы попытается защитить её. Но вместо этого он склонился к её уху и прошептал:
— Ксюш, не обращай внимания. Мама такая со всеми, а не только с тобой. Просто дай ей время, она привыкнет и станет мягче. У неё характер такой.
Эти слова должны были успокоить, но лишь добавили тревоги. Девушка поняла, что момент для ухода упущен. Валерия Викторовна уже насмешливо хмыкнула:
— Ну раз пришли, входите.
Подготовка стола была исключительно её делом. Когда Ксения предложила помощь, свекровь недовольно проворчала:
— Не хватало ещё, чтобы ты всю посуду разбила. Сама справлюсь.
После этого Ксения больше не рисковала предлагать своё участие. Их свадьба состоялась через два месяца. Из родственников у неё была только тётя с мужем. Она изначально хотела скромное торжество, но решилась высказать это Валерии Викторовне. Однако её мнение было воспринято как назойливое жужжание.
Однажды Ксения осторожно подняла вопрос о самостоятельной жизни:
— Виктор, мне кажется, нам нужно пожить отдельно. Хоть немного. Чтобы создать свою собственную атмосферу. Даже чайник хочется иметь свой…
Виктор вытаращил глаза:
— Ты что, серьёзно? Как мы можем бросить маму одну? Да и финансово это нереально. Я вообще не понимаю, чем тебе не устраивает наша жизнь. Здесь же всё есть!
— Именно поэтому мне неуютно, — ответила она. — Мы семья, и у семьи должно быть своё пространство.
Но вместо понимания он разозлился:
— А мама, значит, не часть нашей семьи? Ксюша, такого от тебя я не ожидал.
Обида переполнила его настолько, что он оделся и ушёл. Вероятно, к друзьям. Вернулся лишь под утро, едва живой. На звук открываемой двери тут же появилась Валерия Викторовна. Бросив взгляд на заплаканное лицо невестки, она заявила:
— Месяц не прошёл, а муж уже от тебя сбегает. Что же это за жена такая?
Ксения, сдерживавшая слёзы до этого, окончательно потеряла контроль. Она рыдала долго, выпуская накопленную боль. Валерия Викторовна наблюдала за этим несколько секунд, а затем бросила:
— Нюня, слабачка! — и захлопнула дверь своей комнаты.
С каждым месяцем конфликты становились частыми. Виктор всё больше отдалялся. Ксения мечтала о ребёнке, но он был против. Она уверена, что влияние матери только усиливает его неготовность. Чтобы меньше времени проводить дома, девушка стала задерживаться на работе, брать любые возможные проекты. Виктор почти не бывал там, где они когда-то представляли себя семьёй. Оставаться наедине с его матерью стало невыносимо.
Тот день Ксения запомнила особенно остро. Она твёрдо решила: нужно поговорить с Виктором, иначе такая жизнь станет невыносимой. Она чувствовала себя не человеком, а приложением к чужой семье. Хотя в последнее время между матерью и сыном тоже пробежала трещина.
Однажды, вернувшись домой раньше обычного, Ксюша застала их за громкой перебранкой. Валерия Викторовна, не выбирая выражений, выговаривала сыну. Увидев жену, Виктор молча выбежал из квартиры. Девушка только вздохнула — опять он где-то пропадёт до утра.
На этот раз она долго готовилась к разговору. Хотела, чтобы муж не сорвался, как обычно, а действительно её выслушал. Ксения была уверена: стоит им съехать от свекрови, и всё вернётся к прежним чувствам, тем самым, что когда-то связали их. Она даже составила план, какие аргументы использовать.
Виктор был дома. Как только Ксения вошла, она сразу направилась на кухню.
— Виктор, нам нужно серьёзно поговорить, — начала она.
Муж отвлёкся от телевизора.
— Говори, — коротко бросил он.
— Я больше не могу так жить. Ты же понимаешь, что это ненормально.
К её удивлению, он внимательно посмотрел на неё.
— Что-то ты сегодня странная. А меня всё устраивает, — усмехнулся он.
Раньше Ксения бы замолчала, но сейчас решила взять себя в руки.
— Меня — нет. И думаю, причины очевидны.
Его лицо изменилось. Он уже не улыбался, а злобно смеялся.
— Вот как? Забавно. А кто ты вообще такая, чтобы указывать мне, как жить? Ты здесь для того, чтобы стирать, убирать и быть под рукой, когда мои друзья заняты. Не знаю, чего ты себе возомнила, но хватит этих глупостей!
Он вскочил с места, его голос звенел от ярости. Ксения видела, как напряжены его кулаки, и поняла, что следующий шаг может стать последним.
И тут она услышала другой голос — свекрови. Та что-то кричала, то ли на Виктора, то ли на неё саму. Следующие моменты превратились в туман. Ксения помнила лишь, как её охватило чувство лёгкости, словно она плыла куда-то вверх, а вокруг затихали голоса.
Когда она пришла в себя, комната была окутана полумраком. Где-то поблизости мерно пищал аппарат, поскрипывали половицы. Ксения попыталась сесть. Последнее, что она помнила, — это начало их ссоры.
Поднявшись с кровати, она тут же пожалела об этом. Комната закружилась, и ей пришлось зажмуриться. Минут через пять головокружение немного отступило, и она осторожно поставила ноги на пол.
Кровать подразумевала цивилизованные условия — скорее всего, больница. Но почему она здесь? За последние годы Ксения не обращалась к врачам, и это казалось странным.
Она медленно приоткрыла дверь. Тишина. Все, должно быть, спят. Однако должен быть кто-то, кто объяснит, что произошло. Она осторожно двинулась по коридору, держась за стену.
Одна нога плохо слушалась, движения давались с трудом. Каждый шаг требовал огромных усилий. Наконец, впереди показалась дверь, из-за которой доносились голоса. Один из них принадлежал Валерии Викторовне.
Ксения испуганно замерла. Если свекровь здесь, значит, та, скорее всего, сделает всё возможное, чтобы её положение стало ещё хуже. Она медленно осела на пол, силы покинули её. Мысли путались, будущее казалось туманным. Единственное, что было ясно: выход из этой ситуации нужно искать немедленно.
— Игорь Михайлович, вы должны предпринять все возможные и даже невозможные меры. Понимаете, Ксюша — она невероятно мягкая, беззащитная. Я пыталась её закалить, но она не из тех, кто способен на борьбу. Она просто не умеет постоять даже за себя.
— Не совсем понимаю. А почему здесь сейчас вы, а не муж Ксении?
— Потому что её супруг, мой сын, — обычный эгоист. Знаете, такие, которые думают, что мир обязан им подстраиваться. Он хуже животных: от них хотя бы есть польза, а от него одни проблемы. Как и от его отца когда-то.
Ксения слышала этот разговор словно сквозь туман. Её состояние было ужасным: тошнило, кружилась голова, хотелось просто закрыть глаза и забыться. Но услышанное заставляло её цепляться за реальность.
— Присядьте, Валерия Викторовна, вам нельзя так волноваться.
— Слушайте, Игорь Михайлович, я сама прошла через подобное. Мой муж и сын — они как две капли воды похожи. Тогда я научилась быть сильнее, жёстче. Хотела помочь Ксюше стать такой же, но допустила ошибку. Есть люди, которые по своей природе добрые и мягкие. И мужья, которым повезло с такими женами, должны это ценить.
— Мой Витенька решил, что весь мир ему должен. Когда не смог сломать меня, привёл Ксению. Я пыталась её напугать, чтобы она ушла сама, но она любила моего сына. Теперь я понимаю: в случившемся моя вина не меньше, чем его. Я должна была поддерживать её, оберегать, а не пытаться изменить. Но для этого мне пришлось бы столкнуться с Виктором, а он ведь мой сын…
— Я вас понимаю, Валерия Викторовна. Ситуация действительно сложная. Вы что-то слышите?
Дверь распахнулась, и свекровь метнулась к Ксении.
— Господи, деточка, что ты здесь делаешь? Как ты вообще дошла до кабинета в таком состоянии?
Ксения плакала, едва сдерживаясь.
— Простите меня… Я так плохо о вас думала…
— Перестань немедленно! Никаких глупостей! — Валерия Викторовна хотела поднять её, но врач остановил её движение.
— Ни в коем случае! Сейчас вызовем каталку.
В комнату ворвалась встревоженная медсестра, затем появилась каталка. Ксения чувствовала, как её бережно переносят, а рядом всё время была рука Валерии Викторовны. Впервые за долгое время ей стало спокойно.
Через месяц, который Виктор провёл, не навещая жену, а Ксения — не интересуясь его судьбой, девушку выписали. Валерия Викторовна лично привезла её домой.
— Валерия Викторовна, огромное вам спасибо, — поблагодарила Ксения, опускаясь на стул.
— Зачем же благодарности? — удивилась свекровь. — Ты что, собралась куда-то?
— Да, я хочу найти себе жильё. Может, сниму недорогую комнату — квартиру не потянуть.
— Что за чушь?! Кто тебя выгоняет?
Ксения растерянно заморгала.
— Но я хочу развестись с Виктором…
— Вот видишь, наконец-то появились здравые мысли! Разводись, конечно. Только зачем тебе переезд? Тебе нужно восстанавливаться, набираться сил.
Их разговор прервал звук ключа в замке.
— А теперь всё решится! — заявила Валерия Викторовна, поднимаясь.
На пороге появился Виктор вместе с молодой женщиной, которая, будучи достаточно симпатичной, явно переборщила с косметикой.
— О, ты уже дома? Отлично. Значит, сегодня заберёшь свои вещи, и мы с Катей сможем спокойно жить в этой комнате, — заявил он, глянув на Ксению.
Свекровь посмотрела на него с холодной решимостью.
— Виктор, ты не находишь странным, что строишь планы относительно моей квартиры, не посоветовавшись со мной?
Он изумлённо уставился на мать.
— А что такого? Ксюха уходит, Катя остаётся. Для тебя ничего не меняется.
— В чём-то ты прав, но не в этом.
— Не понимаю.
— Здесь всё просто. Ксения остаётся в квартире, а ты с Катей ищи своё жильё. Снимайте или берите ипотеку — дело ваше.
Виктор был настолько шокирован, что только рухнул на стул. Его спутница направилась к выходу.
— Так не договаривались. Если платить за съём из твоей зарплаты, нам будет не на что жить. Прости, но я не готова на такие условия.
Молодой человек вскочил, зло взглянул на мать, потом на Ксению, и побежал за своей новой подругой.
— Кать, подожди! Мы обязательно что-нибудь придумаем!
Ксения повернулась к Валерии Викторовне.
— Может, это неправильно? Теперь, когда Катя его бросит, куда он пойдёт?
— Хватит защищать того, кто этого не заслуживает. У него таких «Катей» — целый выводок. Эта уйдёт, другая придёт. Ему нужен лишь тот, кто будет его обслуживать.
Год спустя Ксения решила съехать от свекрови. За это время она сменила работу, начала следить за собой, улыбаться. Валерия Викторовна иногда вздыхала:
— Вот выйдешь замуж — новый муж запретит тебе со мной общаться.
— Нет, такого мужа я точно не выберу, — отвечала Ксения, улыбаясь.
Через полгода после переезда она действительно снова вышла замуж. Валерия Викторовна искренне радовалась её счастью, хотя и не надеялась, что их отношения продолжатся. Однако Ксения сдержала своё слово: часто навещала свекровь, а та даже гостила у них в новом доме.
Однажды раздался телефонный звонок.
— Валерия Викторовна!
— Что случилось, Ксюшенька? Почему голос дрожит?
— Валерия Викторовна, я беременна!
— Ох, дорогая, как же я за тебя рада!
— Вы согласитесь стать нашей бабушкой?
Валерия Викторовна не могла сдержать слёз.
— Конечно, согласна! Спасибо тебе, родная!