Светлана Юрьевна развелась с мужем из-за его бесконечных измен. Валентин не был красавцем, но имел на женщин магическое влияние. В него влюблялись самые разные женщины, любых возрастов и социальных статусов.
Светлана надеялась, что после свадьбы Валентин утратит свою былую привлекательность в женских глазах, но она ошиблась. Кольцо на пальце отпугнуло разве что самых порядочных. Он не хотел развода, его всё устраивало, и сына он любил.
Светлане стоило огромных усилий не поддаваться его разрушительному обаянию, и она всё же инициировала развод. Сын Вадик остался с ней, однако, чем дальше, тем ярче проявляло себя то самое, что привлекало женщин в его отце.
А вот сам Валентин, напротив, сдал. Случайно встретив его на улице, Светлана не узнала его, и прошла бы мимо, если бы он её тогда не окликнул.
— А тебе развод пошёл на пользу, — осклабился он, — ты ведь так и не вышла замуж?
— Не вышла, — подтвердила Светлана, и чтобы не отвечать на комплимент, спросила: — а ты?
— Да что я, — он махнул рукой, — от берега к берегу, как говорится… сейчас вот, наконец-то, обрёл свою тихую гавань.
— Ну, рада за тебя, — улыбнулась она, — прощай, Валя.
— Подожди! — остановил он её, — и всё же… я… сожалею. Мужчина хоть есть у тебя?
— Прости, но это не твоё дело, — разозлилась она, — мне пора, опаздываю!
И пошла от него прочь, а он смотрел ей вслед, пока она не пропала из виду.
****
В шестнадцать лет Вадик впервые познакомил мать со своей девушкой, которой было почти девятнадцать. Отцовское обаяние набирало силу и молодой человек умело им пользовался.
Прошло несколько лет.
После окончания института Вадим никак не мог найти постоянную работу. Везде его что-то не устраивало.
Но у парня водились деньги. Он неделями не заявлялся домой, жил у своих девушек. Светлане не хотелось думать о том, что они содержат её сына.
Как-то она прямо спросила, откуда у него модные вещи, деньги на сигареты и вообще. Но Вадим отшутился, сказав, что работает ночами.
— Вагоны, что ли разгружаешь? — удивилась мать.
— Почти, — усмехнулся он.
Однажды в субботу Светлана проводила уборку: мыла полы, протирала поверхности от пыли. Вдруг раздался звонок. Светлана, думая, что вернулся Вадим, поспешила в коридор.
Отложив тряпку, она открыла дверь и увидела незнакомку.
— Здравствуйте, — девушка была без косметики, свежая, как цветок.
Все подруги Вадима злоупотребляли косметикой.
— Здравствуй, — удивилась Светлана Юрьевна, — а Вадика нет, он к другу пошёл.
На лице девушки было написано такое отчаяние, что Светлана сжалилась над ней:
— Но он скоро вернётся, можешь его подождать, — она пригласила девушку зайти, — сюда, пожалуйста.
Гостья радостно кивнула, и сняв босоножки, проследовала за хозяйкой на кухню.
— Я по субботам убираюсь обычно, — сказала Светлана.
— Хотите, я вам помогу? Мне не трудно, — девушка смотрела на неё таким чистым и наивным взглядом, что Светлана невольно улыбнулась.
— Спасибо, но я уже почти закончила, — сказала она, и отвернулась к плите, чтобы поставить чайник, — хочешь чаю?
— С удовольствием, — ответила девушка, примостившись на самый краешек кухонного уголка.
— Как тебя зовут? — повернувшись к ней, спросила хозяйка, и сама представилась: – меня можешь называть Светлана Юрьевна.
— Я Катя. Спасибо Светлана Юрьевна.
— Ну, рассказывай, — садясь напротив, улыбнулась она, — где вы с Вадимом познакомились? В институте?
Девушка смутилась и отрицательно махнула головой.
— Нет, не в институте. Вы простите меня, но мы договорились с Вадиком встретится у подъезда, час назад. Только он, похоже, не смог прийти. — она вдруг с тревогой посмотрела на Светлану, — может быть, с ним что-то случилось?
— Я знаю только, что он пошёл к приятелю, Максиму, — доставая из ящика конфетницу, сказала хозяйка. Может быть, ты что-то не так поняла, Катенька.
— Может быть, — согласно кивнула она.
Уж лучше так, чем признать, что Вадик просто забыл о договорённости.
— Ну, расскажи, как вы познакомились? Ты здешняя?
— Да, я живу на улице Корчагина, — кивнула девушка, — с отчимом.
— А… твоя мама? — спросила Светлана Юрьевна.
— Мама умерла полгода назад.
— Мне очень жаль, прости, — Светлана Юрьевна посмотрела на свои руки, сцепленные в замок, и разомкнув их, вздохнула, — да… жизнь порою бывает к нам так жестока!
Тут раздался звонок в дверь.
— Ну, это, наверное, Вадик вернулся, — Светлана пошла к двери и посмотрела в глазок. Сын стоял там, приобнимая какую-то размалёванную девицу.
Светлана тихонько приоткрыла дверь, и вышла наружу.
— Вадик! Ты ничего не забыл?
— Ага, забыл. Мам, я за магнитофоном.
Они вместе с девицей зашли в квартиру. Светлана Юрьевна, набрав воздуха, пошла за ними.
— О! И Катюха здесь, — не растерялся сын, — а мы в лес собрались, в поход. Хочешь с нами?
— Да, очень хочу, — сразу вскочила Катя, прижав руки к груди, — вот здорово!
Раскрашенная девица выдула из жвачки пузырь, и посмотрела на Катю, как на сумасшедшую. На крашеных фиолетовой помадой губах играла злая усмешка.
Когда вся троица ушла, Светлана Юрьевна вздохнула. Ей было жаль Катю, но нельзя же быть такой… наивной.
Сын вернулся только в воскресенье с утра. Он был под хмельком и сразу лёг спать. Когда он проснулся, Светлана Юрьевна спросила его о Кате.
— Да, эта Катька какая-то блаженная! — уплетая мамину картошку, которую мать поджарила для него на сале, заявил сын.
— Так и не мучай её, не надо назначать свиданий, на которые ты не можешь прийти.
— Да я просто забыл! — сын сделал несколько глотков сладкого черного чая, и снова принялся за картошку.
— Не морочь девушке голову, — продолжала мать, — ты же жениться на ней не собираешься?
— Ещё чего! — с набитым ртом сказал сын, — я же говорю, она не от мира сего! Я слышал, что её собственный отчим… того.
— Как? — от неожиданности Светлана присела на табурет, — и что? Почему он ещё не в тюрьме?
— Мам, это просто слухи, — сын, наевшись, откинулся на спинку уголка, — но она уже не девочка, это точно.
— Сам проверял? — в голосе Светланы слышалась тихая угроза, и сын сделал такое лицо, против которого никто, включая её, не мог устоять.
— Мамуля! Я не могу рассказывать тебе всё! Не забывай, что я совершеннолетний!
— А Катя?!
— Тоже. Она работает в кондитерской на Ленина. Большая, но глупая девочка.
— Пообещай мне, что не сделаешь ей зла, — Светлана Юрьевна хотела сказать другое, но не могла подобрать верных слов.
— Торжественно клянусь! — театрально поклонился сын.
После разговора с сыном, Катя не шла у Светланы Юрьевны из головы. То, что сказал ей сын про отчима, возмущало её. На следующий день, после работы Светлана забежала в кондитерскую, где по словам сына, работала девушка. Она подошла к витрине и стала наблюдать.
Сначала какая-то дама придирчиво выбирала пирожные, но Катя не злилась, терпеливо упаковывала их в коробочку. Даме не понравилось, как она упаковала, она замахала руками и стала кричать на Катю. Вскоре к ним вышел полный мужчина, и быстро уладил конфликт, добавив к покупке лишний эклер.
Потом он что-то раздражённо выговаривал Кате и лапал её, ничуть не стесняясь редких покупателей.
Светлана Юрьевна поморщилась и отошла от витрины. Она прошла почти всю Ленина, внутри её шла борьба. И вдруг она, резко развернувшись, пошла обратно и ворвалась в кондитерскую за пять минут до закрытия.
Заметив Светлану Юрьевну, Катя расцвела, хотя глаза её были заплаканы.
— Здравствуйте, Светлана Юрьевна! — улыбнулась ей Катя, — какая приятная неожиданность!
— Здравствуй, Катюш, — улыбнулась ей в ответ та, — шла вот мимо, увидела тебя, — батоны свежие?
— После обеда пекли, — кивнула девушка, — зато у нас под закрытие скидка на выпечку с мясом и творогом. Сочники — просто объедение!
— Ну, заверни мне парочку с собой, — согласилась Светлана, — и картошку. Штучки три.
— Я тоже люблю картошку, — укладывая пирожные в картонную коробочку, сказала Катя.
И тут вышел её начальник. Вблизи он был ещё неприятнее, чем через стеклянную витрину.
— Мы закрываемся! — визгливо сообщил он Светлане, и сверкнул маленькими глазками на Катю, — закроешь, и выходи. Я жду.
Катя беспомощно посмотрела на Светлану:
— Я не могу, — сказала она толстяку, — меня ждут дома.
— Тогда за сегодняшнее я вычту из твоей зарплаты! Поняла?
— Когда у тебя зарплата? — громко поинтересовалась Светлана, и собравшийся было уходить мужчина остановился, и с любопытством посмотрел на Светлану.
— Вчера была, — Катя покраснела.
— Ну так и немного ты потеряешь, — так же громко произнесла Светлана, — пошли ты этого колобка, пусть катится на три весёлых буквы!
— Что ты сказала, выдра? — с угрожающим видом пошёл к ней заведующий, и уже открыл деревянную дверцу прилавка, но Светлана остановила его.
— Стой, где стоишь, жиробас, — грозно произнесла она, чеканя каждое слово, — ты не только выплатишь девушке заработанное за сегодня, но и ещё и за моральный вред. Мой помощник сделал несколько снимков, как ты лапаешь своими жирными ручонками продавщиц. И твоей жене, наверное, эти фоточки не очень-то понравятся!
Глаза толстяка беспокойно забегали. Дрожащей рукой он зашарил по карманам в поисках портмоне.
— Прошу вас, не надо! — закрыв голову руками, тихо взмолилась Катя.
Толстяк поиски прекратил, и страдальчески посмотрел на Светлану, словно моля о том же.
— Собирайся, малыш, пойдём, — обняла её Светлана, и погрозила кулаком застывшему на месте колобку: — После поговорим, сластолюбец.
Они шли сквером, и Светлана недоумевала, почему Катя не ушла из кондитерской, где к ней такое отношение. — Меня туда отчим устроил. С большими сложностями, ведь мне тогда было шестнадцать. Мама заболела, нужны были деньги.
— Постой, а сколько тебе? — остановилась Светлана, — ты же совершеннолетняя?
— Неделю как, — кивнула девушка.
— Так ты теперь можешь найти работу в другом месте. И закончить образование, — осторожно сказала Светлана Юрьевна, — ты ведь не хочешь всю жизнь работать на таких, как тот мерзкий колобок.
— Хорошо бы, — без энтузиазма сказала Катя. Похоже, что бедняжка совсем не верила в собственные силы.
— Ну вот и договорились, — взяла её под руку Светлана, — Давай я тебя провожу.
— Мне не очень хочется идти сейчас домой, — нехотя призналась девушка, — обычно я жду, когда отчим угомониться и ляжет спать. Он… он ещё хуже, чем Алик Гургенович.
— Какой ещё Алик?
— Ну, «Колобок», — вздохнула девушка.
— Так, — Светлана Юрьевна сразу приняла решение, — идём к нам, а там подыщем тебе жильё и новую работу. Хочешь?
— Правда? — настроение девушки сразу повысилось, — вот здорово!
Когда они пришли, оказалось, что Вадика дома нет. На столе лежала записка, что он остаётся у своей знакомой.
Светлана видела, как отсутствие её сына расстроило девушку, но сама она была рада, что Вадик не ночует дома. Не придётся пока ему ничего объяснять. Время было не совсем позднее, и Светлана позвонила подруге Маргарите. Та работала в отделе кадров на заводе.
— Риточка? привет, дорогая! — приветствовала подругу Светлана, — Как твои дела? Как муж? Девочки?
— Хорошо, — ответила та, — сто лет тебя не слышала! Как ты, Светочка? Не стала ещё бабушкой?
— Нет, а ты?
— Так мои прынцессы ещё в школе учатся, — засмеялась Маргарита, и Светлане стало немного стыдно за свой глупый вопрос.
— Риточка, мне тут родственницу надо на работу устроить. Ей восемнадцать только исполнилось. Можешь помочь?
— Ты что-то скрываешь! — голос подруги стал таинственным, — признавайся, это невеста Вадика?
— Нет, Ритуля, я после объясню. Очень надо! Выручи!
— Посмотрим, что можно сделать, — судя по всему, Маргарита была разочарована, — пусть подходит завтра, часам к двенадцати, на проходную. Наберёт внутренний номер — сто шесть, я за ней спущусь.
— Спасибо, дорогая! — горячо поблагодарила Светлана, — с меня причитается!
— Отстань, — засмеялась подруга, — я пока ничего не сделала.
На следующий день Катя поехала на завод. После она явилась к Светлане на работу.
— Пока меня взяли в цех ОТК! — восторженно лепетала она, — мастер сказала, что меня… могут отправить на обучение! Я так счастлива! Спасибо вам, Светлана Юрьевна!
— Хорошо. Вот что… возьми ключ и поезжай к нам. Вадик всё равно в гостях, — Смотрела варианты размена?
— Отчим меня не отпустит, — Катя нахмурилась, — он недавно инвалидность оформил, грозится, в случае чего, подать на алименты.
— Что, и правда инвалид? — спросила Светлана Юрьевна, представлявшая себе Катиного отчима несколько иначе.
— Я не знаю, — честно призналась девушка, — после того, как мама умерла, его однажды скорая забрала, и после он сказал, что будет оформлять. Я его боюсь.
— Ясно, — вздохнула Светлана Юрьевна, — ну, пока поживи у нас. Вадик всё равно дома не ночует. И мне веселее.
И Катя осталась. Утром она вставала раньше, чем Светлана, и готовила завтрак. Позавтракав, они вместе шли до остановки и разъезжались по работам.
Вечером Катя ждала Светлану на той же остановке, и они вместе шли домой. Ужинали и шли «на променад» если по телевизору не было ничего интересного.
А потом домой вернулся Вадим. Что-то не поделил со своей пассией.
То, что Катя поселилась у них дома ему не понравилось. Лениво цепляя на вилку приготовленные девушкой пельмени, он бросил с ядовитой усмешкой:
— Что, старик совсем стыд потерял? Заявила бы на него, и он бы поехал в места не столь отдалённые. А тебе бы квартирка обломилась!
— Вадик! — с ужасом посмотрела на него Светлана, — замолчи сейчас же!
Катя молчала, опустив голову. Лицо её пошло красными пятнами.
— Что «Вадик»? Мне нужна моя комната, — с набитым ртом произнёс он, или давай разъедемся! Мне твоя благотворительность — вот где! — и он провёл указательным пальцем себе по шее.
— Я не знала, какой ты, оказывается… жестокий, — Светлана набрала воды и протянула стакан застывшей Кате, но та не взяла, продолжая смотреть прямо перед собой.
Потом медленно встала и пошла в комнату. Её вещи все поместились в небольшую спортивную сумку.
— Спасибо большое, Светлана Юрьевна! Я никогда не забуду вашу доброту. Ваш сын прав. Я должна уйти, — глухо сказала она и вышла.
— Ну что? Доволен? — Светлана смотрела, как сын продолжил ужин, словно ничего не произошло, — выставил девочку на ночь глядя! На улицу!
Вадим отбросил вилку и нож, и посмотрел матери в глаза:
— Мама, ты ничего не знаешь о ней! Это всё спектакль! Специально для тебя!
— Ну, так расскажи мне! Что я должна знать? — крикнула она, — попытайся оправдать свою чёрствость и равнодушие!
— Ну… ты сама попросила, держись, — Вадим встал и подошёл к окну. В руках его появилась сигарета. Чиркнула зажигалка.
Обычно Светлана не позволяла сыну курить на кухне, но в этот раз промолчала.
— Ну? — наконец спросила она, — говори!
— Катя спала со своим отчимом, если вкратце, — Вадим выпустил дым, и бросил быстрый взгляд на мать.
— Он принуждал её! Он чудовище, и его действительно надо бы вывести на чистую воду! Инвалид липовый! Как мать умерла так он..
— Это случилось до… да, она болела. Но узнав, что Катя… в общем, это её добило!
— Бога ради, Вадик! Не хватало только грязных сплетен! — схватилась за голову Светлана Юрьевна, — откуда ты знаешь об этом?
Сын помолчал, открыл окно и выбросил непотушенную сигарету. Светлана снова не стала делать ему замечание. Она ждала.
— Оттуда, что Катин отчим мой отец, — сказал наконец Вадим, садясь рядом с ней.
— Что? — Светлана почувствовала, что в голове на мгновение стало пусто.
— Катькин отчим — это наш папаша, — донёсся до неё голос сына, словно издалека.
— Ва…ва…Валентин? — она беспомощно посмотрела на Вадика. Отец Кати?
— Мама! Не отец, а отчим! Я не говорил тебе, я бывал у них в гостях!
— Ты… ты общался с ним? И не сказал?
— Он сам нашёл меня. Да, я не говорил тебе, боялся сделать тебе больно! И мать Кати я знал… Прости. Я просто не хотел, лишний раз… Пытался намекнуть, но… считал, что обойдётся.
Она долго сидела, закрыв руками лицо. Потом отняла руки. Сын всё так же стоял у окна и смотрел на улицу.
— Значит, Катя добровольно? — подала наконец голос Светлана. — Но зачем тогда она к нам пришла?
— Я не знаю, — пожал он плечами, — может, отец ей надоел? А может, она не может простить ему смерть своей матери?
— Но, по твоим словам, она сама в ней виновата, — Светлана Юрьевна всё ещё не могла поверить в вероломство Кати. Перед лицом стояла улыбка девушки.
Она подошла к окну, и увидела, что Катя не ушла, а расположилась на детской площадке.
— Я поговорю с ней, — Светлана решительно встала.
— Не делай глупостей, — крикнул вдогонку сын, — не надо!
Но Светлана всё равно вышла. Заметила, как девушка вжала голову в плечи, при её приближении.
— Катя… скажи только одно: — это правда? — Светлана подошла и крепко сжала её плечи, — ты спала со своим отчимом?
Её пальцы ощутили дрожь: девушка задрожала, как лист на ветру.
— Он сказал мне… что, если я расскажу кому-нибудь, мама умрёт… — голос Кати тоже дрожал, — так и вышло… я рассказала, и сердце мамы… не выдержало!
— Он заставлял тебя?
Девушка молча кивнула.
— Кому ты рассказала? Кому?!
— Вадику, — Катя избегала смотреть в глаза Светлане, — я полюбила его сразу, как увидела его у нас. Сначала по-детски, а потом… он удивился, что я не… в общем, не девственница и я… я рассказала ему правду.
— И что он?
— Он сказал, что мы должны посадить Валентина. Надолго. Продать квартиру и на вырученные деньги поехать путешествовать по стране. Обещал на мне жениться, как восемнадцать исполниться, а потом всё изменилось. Я думаю, они договорились и Валентин Петрович стал давать ему деньги. Может и до сих пор даёт.
— Ясно. Вставай, пойдём, — Светлана похлопала девушку по плечу, — холодно.
— Нет, я не вернусь к вам. Я так вам обязана… не хочу быть обузой. Завтра постараюсь найти жильё. Может быть, на заводе что-нибудь предложат.
— Хорошо. Но переночуешь у нас. Если с тобой что-нибудь случится, я себе не прощу.
Из соседнего двора действительно доносились крики и пьяный смех. Сверху из окна за ними наблюдал Вадим.
— Я так и знал! — бросил он в лицо матери, едва она переступила порог— тоже мне, мать Тереза!
— Катя останется до утра, а там посмотрим, — спокойно сказала Светлана, — я постелю тебе на кухне.
— Что? Ну уж нет! Пусть она спит на кухне, раз ты такая добрая. Притащила, на ночь глядя, приживалку. Доченьку себе нашла!
Светлана схватила сына за рукав и потащила за собой в комнату.
— Ну-ка, сюда, на минуточку!
— Что? — с наглой ухмылкой спросил Вадик, — кого ты защищаешь? Да на ней клейма… то там приюта ищет, то сям.
— А тебе не приходило в голову, что не от хорошей жизни? — Светлана видела перед собой бывшего мужа, такого же самодовольного и наглого, — ты ничем не лучше своего отца, — горько усмехнулась она, — или веди себя прилично, или выметайся!
— Что?
— Что слышал!
— Ты что, мам, серьёзно? Ты меня выгоняешь? Из-за этой…? — глаза сына смотрели ей в самое сердце, и на мгновение показалось, что она действительно совершает непоправимую ошибку.
Светлана бросилась ему на грудь.
— Прости. Но ты сам сделал выбор, — обнимая его, сказала она сквозь слёзы.
— Какой выбор, мам? Я твой сын, я! А она, — он кивнул в сторону коридора, где стояла девушка, — она тебе никто! Ты её совсем не знаешь! Это она с виду беззащитная овечка. Бе-е-е!
Мать отпрянула от него и чужим, глухим голосом повторила:
— Уходи, Вадим.
— Дура старая, — сквозь зубы произнёс он, — опомнишься, да поздно будет! И не говори после, что я тебя не предупреждал!
Он побросал в рюкзак кое-какие вещи, и ушёл, демонстративно хлопнув дверью.
Светлана с Катей вздрогнули, как будто обеих ударили.
— Мне так жаль, что я принесла вам неприятности, — размазывая слёзы по лицу, сказала Катя, — просите, я.… не хотела, вы были так добры…
— Не плачь, доченька, — успокаивала её Светлана Юрьевна, — может, я дура старая, как назвал меня сын, но я поступлю так, как подсказывает мне сердце.
На алименты Валентин, конечно, не подал, боялся, что Катя может обвинить его в домогательствах. По настоянию Светланы, он прописал к себе сына. Так что Вадим теперь живёт у него.
А Катя переехала к Светлане. Та называет её доченькой.